Airsoft Odesa

ReVe писав:Может не надо....

Arn писав:Надо!!

Дельфин писав:И что самое страшное - улететь в космос! А там уж глядишь тоже зацепит когонить.... И тогда все!!! Межгалактические войны

Через несколько секунд они ложатся на тростниковую циновку и начинают заниматься
любовью. В промежутках между приглушенными вздохами и долгими стонами
наслаждения они что-то шепчут друг другу. Темп повышается, и их любовная схватка
становится жаркой и почти яростной, как при изнасиловании, и вот уже они трахаются, с
восторгом спариваясь как два сильных животных, напрягая все мускулы, они обливаются
потом и как же они красивы!

Отдыхают, обмениваясь поцелуями и ласками.
Потом Командир Бе Дан поднимается в сидячее положение. Когда он поворачивает
голову, свет падает так, что становится заметным отсутствие уха, того уха, которое он
потерял в перестрелке с ударным вертолётом 'Хью' при переходе домой после победного
сражения у нанговской боевой крепости. Сидя голым под мягким жёлтым светом
светильника, Командир Бе Дан разбирает свой автомат AК-47.

С хряковской сноровистостью и чёткостью, которые порождаются исключительно
практикой, он орудует зубной щёткой, масляной ветошью, щеточкой, прикреплённой к
тонкому металлическому шомполу, используя гладкую розовую культю на месте
оторванной кисти просто как гигантский палец. Командир Бе Дан чистит автомат AК-47,
который всегда при нём, и вокруг которого вращается его жизнь.

Я вспоминаю Леонарда Пратта, который влюбился в свою винтовку в Пэррис-Айленде.
Сонг усаживается за спиной Командира, игриво залезает руками спереди, лаская его
толстый член, водит грудями, плотно прижав их к его спине. Он шлепком отгоняет её руку
и ворчит. Сонг принимает надутый вид, бьёт его кулачком по спине. В конце концов
сдаётся и тянется к его сбруе и масляной ветоши.

Пока Командир Бе Дан гоняет шомполом по стволу своего автомата, Сонг разряжает
изогнутые магазины из брезентовых подсумков, висящих на русском ремне из излишков с
военных складов. На его тускло-серебристой пряжке красная звезда.

В золотистом свете Сонг как полинезийская принцесса; ее длинные черные волосы
чернее черной ночи за порогом хижины. Патроны в ее маленьких руках мерцают и
поблескивают как античные золотые изделия, приносимые в жертву богу. Масляной
тряпицей Сонг протирает каждый патрон до чистоты, тщательно, почти с любовью, а
потом вщелкивает его обратно в изогнутый магазин.